Образ учителя в современной литературе

«Вам, памятник, учителя,

Я высек бы

Из красного гранита

Установил бы на просторе

Большое человеческое сердце…»

(А. Дусенбиев).

И думается, это был бы самый удачный в мире памятник – человеческое сердце, открытое навстречу людям.

Учитель… Школа… Начало начал. Здесь истоки характеров, идеалов, убеждений. Врачи и строители, летчики и инженеры - всё начинается здесь. Какими сумеешь вырастить и воспитать их? Чему научишь? Какой след оставишь в юных сердцах?

Учитель… когда произносишь это слово, всегда охватывает какое-то волнение. Вроде бы ничего особенного и нет в этом слове. Самое обычное название профессии человека. Но вот, когда произносишь это слово, то не просто название профессии встаёт перед глазами, а конкретный человек этой профессии, с которым свела тебя жизнь. Добрый или не очень, чуткий или равнодушный, любящий свою профессию, детей или нет… Вот почему и охватывает волнение, когда произносишь это слово. Учитель не просто даёт знания по тому или иному предмету, но и оставляет след в душе каждого человека: ведь именно он помогает сформироваться этой душе. Не всё равно поэтому, каким будет этот человек. Неплохо, если бы он был таким, как у Некрасова в одном его произведении («Медвежья охота»). Обращаясь в этой лирической комедии к В. Г Белинскому, которого он считал своим духовным учителем, наставником, он писал:

Учитель! перед именем твоим

Позволь смиренно приклонить колени…

А почему! Далее поэт объясняет:

Ты нас гуманно мыслить научил,

Едва ли не первый вспомнил о народе,

Едва ль не первый ты заговорил

О равенстве, о братстве, о свободе…

Хотелось бы, наверное, иметь такого учителя каждому. У Некрасова – это идеал человека, тот современный образец, к которому должен стремиться каждый. В нашей неспокойной жизни трудно встретить что-либо подобное. Но всё-таки… Раньше я училась в школе № 3 Мурманской области, города полярного. Мне нравились многие учителя. Учитель физики – за свою деликатность. Учитель математики – за хорошее знание предмета. Учитель литературы – за эмоциональность, чуткость, неравнодушие. Но до идеала этим учителям, мне кажется, далеко. В школе № 128 я учусь один год. И за такое короткое время эта школа стала мне родной. Конечно же, благодаря учителям, умным и добрым. И так, у меня уже сложилось представление о том, каким должен быть учитель. но что говорит об этом художественная литература? Каким, по её мнению, должен быть учитель?

Нравственный облик педагога – современника наиболее полно раскрыт в повести А. Лиханова «Благие намерения». Главная героиня Надежда привлекает прежде всего силой своего характера. Это педагог по призванию. Самоотверженность, самоотдача, любовь к детям, своему делу – основные черты Нади. Она до конца честна в своих поступках. А ведь ей очень не легко было работать в маленьком городке на севере России, куда она прибыла к началу учебного года «по распределению». Она должна была воспитывать ребёнка – первоклашек из детского дома. А, значит, быть для них всем: и учителем, и воспитателем, и другом, и мамой, доброй и заботливой. Представим интернатскую лестницу перед началом занятий, стайку растерянных «малышей, прижавшихся к перилам. На каждой ступеньке – маленький человек с удивленными, печальными, непонимающими глазами». И новую их воспитательницу, почти ещё девочку, Надю, Надежду Георгиевну, тоже растерянную (готовилась преподавать литературу в старших классах, а попала к «первакам» в няни), не имеющую, понятно, ни материнского, ни учительского опыта, но потрясенную бедой этих детишек, может, и не вполне осознаваемой ими самими.

«Меня душила любовь, нежность, к этим детям, - скажет она, - мне хотелось обнять их, не каждого, не поодиночке, а всех вместе, в раз, обнять и прижать к себе».

С этого порыва юной благородной души начинается их встреча – воспитателя и воспитанников. Но повествует о ней Надежда Георгиевна десять лет спустя, когда ей уже немного за тридцать, а её малыши закончили школу и сами стоят на пороге взрослой жизни. Теперь за плечами Надежды Георгиевны немалый опыт педагогических проб, удач и ошибок. Опыт жизни, в котором радость побед не отделима от горечи поражений. Её откровенной, беспощадный к себе рассказ и есть ретроспективный анализ её первого, самого ответственного года интернатской работы.

Надей движут чувства высокие и благородные – любовь и сочувствие к маленьким питомцам, жгучее желание хотя бы частично вернуть им утраченное. «Детям автомобильных катастроф, смертей и даже землетрясений, а чаще всего человеческих ошибок и взрослой слабости, это были особенные дети, - понимает юная учительница. – Лишённые родительской ласки, они даже не знали, что она бывает. Человек может и не подозревать о счастье, если он его не испытал. А если испытал?»

Всё значение последнего вопроса Надя поймёт много позже, убедившись на примере нескольких детских драм и своей собственной любви к молодому журналисту Виктору, что испытать счастье и быть счастливой – далеко не одно и тоже. Пока же ей немыслимо примириться с очевидной несообразностью: «Не голод, не война. Не трудно, вообщем, жить. И что? Дети без родителей – вот они, у меня за плечом». «Катастрофы, беды, смерти – это осознать можно, без них мира нет, - мысленно соглашается Надя. – Но сиротство – оно непостижимо, потому что так просто: детям – всем детям! – нужны родители, если даже их нет».

Из этой максималистк